| Наш корреспондент Юрий КОТЕНОК беседует с членом Комитета Государственной Думы Российской Федерации по безопасности Геннадием ГУДКОВЫМ. |
Юрий КОТЕНОК беседует с членом Комитета Государственной Думы Российской Федерации по безопасности Геннадием ГУДКОВЫМ.
- Недавно Национальный антитеррористический комитет России (НАК) объявил об угрозе террористического акта на транспорте. Почему это было сделано?
- Информация о наличии террористической угрозы была объявлена впервые в истории России. Для нас это необычно. Но такая практика существует во многих странах. Сегодня российские спецслужбы развивают сотрудничество с зарубежными коллегами. Они имеют свои официальные представительства в США, странах Европы и Азии. Это веяние времени. Координация между спецслужбами развивается, о чем свидетельствует и информация, полученная из-за рубежа, благодаря которой и была, собственно, поднята тревога. Почему НАК пошел на ее оглашение? Давайте рассмотрим “банальный” случай, когда поступает сообщение о минировании школы, больницы или другого объекта. Даже если на 99,9 процента вероятно, что это чья-то неудачная “шутка”, власть и спецслужбы все равно реагируют на нее в полном объеме. Это выезд на место, его обследование, эвакуация людей. Подобные ориентировки периодически поступают в антитеррористические ведомства и правоохранительные органы. Можно проанализировать случай с рейдом бандитов в столицу Ингушетии. Оказалось, что информации об этой вылазке было более чем достаточно, но она поступала периодически, на протяжении нескольких недель. Люди просто привыкли к этим сообщениям, перестали на них реагировать, считая угрозу нереальной, расслабились. Итоги известны… Так что зарубежной практикой пренебрегать не стоит.
Например, в США выработаны различные степени угрозы. Введен определенный уровень опасности на воздушном и других видах транспорта. До сих пор 300 миллионов американцев живут при повышенном состоянии готовности сил безопасности, при этом понимая, что это всего лишь некая вероятность.
Мне кажется, что в рамках НАК нужно было не только объявить о повышенном уровне опасности, но и провести разъяснительную работу с населением, потому что не реагировать на эту информацию мы не можем. Но рассказать о работе, принятых мерах безопасности, призвать людей к спокойствию нужно было. Необходимо более откровенное, доверительное общение спецслужб, НАК с населением. Главное - понимать, что существуют потенциальные угрозы, с которыми надо бороться сообща.
- Могла ли такая информация, о которой идет речь, появиться от самих террористов? 
- Безусловно, она могла быть распространена террористами и их пособниками, для того чтобы посеять панику и добиться политических и иных сомнительных дивидендов, получить финансирование. Она могла быть частью информационной пропагандистской войны, которая ведется с использованием спецслужб. Как раз еще и поэтому надо объяснять гражданам реальное положение дел, чтобы не дать повода для слухов и предположений, далеких от действительности.
- На каких основаниях были сделаны выводы, что угроза терактов в городах России миновала?
- Есть простой принцип спецслужб в любой стране мира: в случае получения информации проверяются источники и механизм ее появления. У спецслужб постоянно имеется огромный пакет информации, из которой необходимо выбрать ценные зерна. Вся поступающая информация была тщательно изучена, для чего потребовалось время, после чего объявили, что угроза не такая достоверная, как казалось.
- Отмечены ли факты паники среди населения России в связи с объявлением террористической угрозы?
- Не было такого, чтобы люди бежали, собирали чемоданы и уезжали. Но были очень тревожные ощущения. Многие старались свести к минимуму посещение людных мест, торговых комплексов, кинотеатров, транспорта. Это не паника, но люди на всякий случай стали отрабатывать механизм самозащиты. При этом НАК, несомненно, правильно объявил тревогу. Это как раз именно тот случай, когда перестраховка идет только на пользу всем.
- Как можно реально минимизировать угрозу терактов?
- Разумная бдительность не означает маниакальный синдром подозрительности. Это повышенное внимание к подозрительным людям, оставленным предметам, перемещениям грузов и машин с элементами конспирации. Повышенное внимание должно уделяться школам. Что же касается угроз, мнимых и реальных, то только Господь Бог может дать 100-процентную гарантию любому государству. Даже те страны, которые никогда не были объектами террористических атак, становятся ими. Курорты, гостиницы, островные государства... К сожалению, международный терроризм только набирает обороты, становится глобальным. Если раньше он был сосредоточен, условно говоря, в районе Ближнего Востока и прилегающих стран, то сегодня расширил географию. В этом виноваты двойные стандарты и власти, которые зачастую предпочитают не замечать экстремистские движения, вроде бы невраждебные тому государству, на территории которого они находятся. Но факт остается фактом - идет вовлечение в террористическую орбиту значительно большего числа государств, чем раньше. Поэтому задача правоохранительных органов России - создать систему, при которой, насколько это возможно, часть рисков была бы минимизирована и сведена к нулю. Я уверен, что если бы профилактические меры предпринимались на должном уровне и раньше, то удалось бы предотвратить многие акции террористов, включая Беслан. В числе таких мер - предупреждения об угрозе терактов. Но в то же время и злоупотреблять предупреждениями не стоит, иначе наступит привыкание.
- Каковы, на ваш взгляд, основные тенденции в стане тех, кто сегодня реально представляет террористическую угрозу для России?
- Надо заметить, что в целом уровень таковой угрозы за последние годы стал несколько ниже. В то же время сегодня происходит все большая интернационализация террористического подполья. Недавно мы встречались с представителями спецслужб, пытаясь представить параметры финансирования террористов на Северном Кавказе. Если раньше средства в основном поступали в эту среду из различных структур внутри России, то сегодня примерно половина приходит из-за рубежа.
Безусловно, часть стран из нашего окружения закрывает глаза на центры, связанные с террористическим подпольем на территории России. Прежде всего речь идет о сопредельных государствах. Мы не можем сказать, что там находятся лагеря подготовки террористов. Но факт, что там существуют базы по их восстановлению после рейдов и диверсий на территории России.
Продолжают действовать каналы переправки террористов через Европу. До сих пор в ряде стран действуют офисы, центры “поддержки свободы Ичкерии”, где собирают деньги, обеспечивают боевикам лечение и восстановление после ранений. Подобные центры действуют в Великобритании, Польше, Франции, Германии и других странах. В той же Великобритании очень долго “не замечали” этой угрозы, считая, что она направлена вне страны. И произошли взрывы. Кстати, во время общения с коллегами из Скотленд-Ярда они жаловались, что спецслужбам Великобритании не давали возможности жестко работать по террористическому подполью. Этот принцип терпимости сыграл роковую роль.
Другой неблагоприятной тенденцией является стремление террористов получить доступ к новым технологиям. Спецслужбами фиксируются попытки создания лабораторий для выработки отравляющих веществ, которые можно было бы провезти через границы, не попадая под технологический и специальный контроль на вокзалах, аэропортах, почтовых отделениях. Не так давно в США появился после пересечения всех границ некий белый порошок, произведенный в подпольной или полуподпольной лаборатории. Террористы сейчас активно занимаются поиском рецептов. Так что необходимость перекрытия подобных каналов является новым веянием.
Есть еще одна новая технология, которую террористы сейчас пытаются поставить под свой контроль. Это доступ к компьютерным операционным системам, управляющим процессами, нарушение которых приведет к масштабным техногенным катастрофам. В качестве ответа антитеррористические силы государства должны укреплять подразделения, которые созданы для предотвращения и раскрытия преступлений, связанных с использованием высоких технологий. К сожалению, информация о попытках получить доступ к радиоактивным материалам - не слухи и не домыслы. То, что попытки использования полония и других радиоактивных элементов могут привести к созданию “грязной бомбы” и заражению территории, очевидно. Еще раз подчеркну, что международный терроризм постоянно совершенствуется, пытается найти доступ к высоким технологиям, радиоактивным расщепляющим материалам, отравляющим веществам.
- Долго с терроризмом у нас ассоциировалась Чечня…
- Меры, предпринимаемые федеральными и региональными властями на территории Чечни, привели к тому, что там стало значительно меньше преступлений террористической направленности. Но, к сожалению, мы наблюдаем и другой процесс, когда в результате выдавливания террористов из Чечни они начинают уходить на соседние территории. Преступления совершаются в Дагестане, непростая обстановка складывается в Ингушетии. В Северной Осетии еще наблюдается определенное число преступлений. Так что успокаиваться нельзя. К сожалению, на протяжении ряда лет мы будем заниматься этой тяжелой проблемой.
Пользуясь случаем, хочу обратиться к тем, кто представляет традиционный ислам, с призывом активнее вести работу по деидеологизации террористического движения. Простого осуждения террористических вылазок России уже мало. На самом деле в ряде экстремистских организаций исповедуют идеологию, которая заставляет людей идти на смерть. Мы должны привлечь внимание духовных руководителей к активной идеологической борьбе с терроризмом. В противном случае всегда будут находиться заблудшие души, впитывающие в себя эти порочные идеи и идущие на самые страшные преступления.
- Как вы оцениваете итоги очередной амнистии в Чечне?
- По амнистии за последние полгода на Северном Кавказе 546 человек сложили оружие. Это большая сила, больше регулярного батальона. Но в то же время в амнистии есть и издержки. Возможно, в свое время можно было принять поправку, устанавливающую временные ограничения для тех, кто выходит из леса по амнистии, на их участие в госслужбе, правоохранительных органах и силовых структурах. Но в то же время, если выход людей из НВФ будет продолжаться, амнистию можно и продлить…
