| Реплика по поводу |
Сначала - предыстория. За последнее время в редакции скопилось некоторое количество писем-жалоб. История обычная, если бы не одно “но”... Читатель газеты - чаще всего человек в милицейских погонах, поэтому и жалоба от него - случай не совсем привычный. Особенно если учесть, что жалуется он на такого же человека в погонах. И совсем уж выдающимся событием это становится, когда читаешь, как жалуется сотрудник ГИБДД на своего начальника.
Зададимся рядом вопросов. Итак, первый. Можно ли считать неподписанное письмо-жалобу официальным обращением? А поводом для журналистского расследования? Ведь, в конце концов, редакция - не специализированное подразделение антитеррора, обязанное реагировать на любой анонимный сигнал. С другой стороны, сотрудник редакции - и не муниципальный чиновник, легко отправляющий анонимку в мусорную корзину. Тем более что письма (жалоба далеко не единична) подкреплены реальными фактами, многочисленными ссылками на другие инстанции, куда приходили подобные обращения.
Речь в письмах идет о поборах, которыми начальники упомянутых в жалобах подразделений ГИБДД облагают личный состав.
Журналист, не обремененный ведомственной принадлежностью, скорее всего или добился бы наложения резолюции главреда “не тратить время на анонимку”, или же, эмоционально восприняв изложенные факты, со всем пролетарским гневом разразился бы статьей, изобличающей негодяев-поборщиков. Естественным в данной ситуации представляется и параллельное обращение авторов писем в соответствующие подразделения службы собственной (а может, и не только собственной) безопасности.
Однако мы недаром упомянули о ведомственной принадлежности. А она подсказывает нам, что обращение к службам собственной безопасности желаемого (с точки зрения жалобщиков) результата не принесет. И даже не столько из-за того, что большая часть писем фактически является анонимками, сколько из-за невозможности при отсутствии добровольцев провести на месте эффективные оперативно-розыскные мероприятия, дабы зафиксировать факт поборов.
Одно из писем аналогичной направленности оказалось подписанным. Письмо это пришло от личного состава одного из КПМ федеральной трассы “Кавказ” и содержит информацию о поборах руководителей с сотрудников. Письмо более чем подробно повествует о непростых взаимоотношениях между начальством и подчиненными на этом объекте и, по имеющимся сведениям, продублировано в службу безопасности. Но давайте задумаемся, почему оно, это письмо, оказалось на редакционном столе? Можно предположить, что милиционеры заранее не рассчитывают на объективное рассмотрение материала службой, подведомственной местному руководству. Опыт повседневной жизни толкает их к выводу о том, какая инстанция займется окончательным разбирательством. И в этих условиях люди ищут страховочный вариант - публикацию в центральной печати с последующим привлечением к проблеме внимания федеральных властей.
Казалось бы, помощь людям в этой ситуации - наша святая обязанность. Но давайте на минуту задумаемся над тем, что лежит за пределами частного конфликта. У любого здравомыслящего человека возникает резонный вопрос: сотрудники принципиально выступают против поборов на дорогах или же их возмутил факт “необходимости делиться деньгами с руководством”? Если первое, то почему нигде в письме речь об этом не идет? А если второе, то почему авторы письма считают, что старший по должности должен вдруг отказаться от привычки, приобретенной на прежнем рабочем месте?
Читатель вправе спросить: разве может позволить себе столь циничные рассуждения сотрудник ведомственной редакции? Ответ на поверхности: конечно, можно разразиться гневной агиткой по поводу алчного “ГИБДД-шного” руководства среднего звена на фоне рядовых сотрудников поста - страдальцев-бессребреников. Но это означало бы полностью похоронить проблему, ни на миллиметр не приблизившись к ее разрешению.
Ведь что мы инициируем такой насквозь фальшивой статьей? Увольнение неугодного руководства? Такое возможно лишь в случае, когда у еще более высокого начальства есть зуб на конкретных низовых руководителей. В более общем случае будет назначено стандартное служебное расследование, а оно, как известно, должно опираться на факты, то есть тщательно задокументированные действия в реальном времени: “начальник заставляет - я несу”.
И все же один рецепт в данной ситуации дать возможно. И он, этот рецепт, как ни странно, лежит не в плоскости взаимоотношений “начальник - подчиненный”, а в связке “водитель - инспектор”. Ответим на вопрос: о чем мечтает будущий инспектор ДПС, идя на работу в постовую службу? Регулировать дорожное движение, наслаждаясь автомобильными выхлопами и погодными сюрпризами? Или он предполагает для себя некие стимулы, облегчающие тяготы дорожной службы? Но тогда почему он отказывает в этом праве начальству, очевидно, наблюдающему все это и прошедшему через те же соблазны?.. Стоп! Похоже, именно здесь и лежит ответ на вопрос “что делать?”. Не брать. Отказаться от поборов с водителей и сделать это демонстративно и дружно. Всем постом. Чтоб начальству стало очевидно: этим людям отстегивать не с чего. Тогда, очевидно, и отпадут его, начальства, коммерческие притязания. Никакой бригадир не подойдет в заводском цеху к слесарю-инструментальщику и не заставит делить полученное в кассовом окошке. Никакой директор школы не потребует с учителя части его зарплаты для себя. Соблазн этого и даже своеобразная логика, если хотите, возникает там и тогда, где и когда нерадивое начальство ловит за неблаговидным занятием столь же нерадивых подчиненных.
Ну а уж если наш рецепт авторам письма не подходит, если мысль, зашифрованная в их письме, сводится к тому, чтобы мы своим вмешательством избавили их от неугодного начальства, при этом не мешая заниматься привычным “приработком”, то тогда жалобщикам суждено и дальше наблюдать рост аппетитов непосредственных руководителей.
Алим ДЖИГАНШИН
