Актуальные темы: 
Архив номеров "Щит и меч" 2008-2009 год

Последний парад в Голом поле

Военная история России творилась на многих ратных полях: на Куликовом, Бородинском, на просторах Курской дуги… Но есть среди этих хорошо известных всем мест и Голое поле, где была одержана еще одна победа - не столько силой оружия, сколько силой духа.

Память
Военная история России творилась на многих ратных полях: на Куликовом, Бородинском, на просторах Курской дуги… Но есть среди этих хорошо известных всем мест и Голое поле, где была одержана еще одна победа - не столько силой оружия, сколько силой духа. Голым полем русские солдаты и офицеры прозвали небольшой рыбацкий городок Галлиполи, где в ноябре 1920 года были высажены полки покинувшей Крым белой армии - 1-й армейский корпус под командованием генерала Александра Кутепова.

Покидая Галлиполи, русские солдаты и казаки поставили памятник тем, кто навсегда остался на чужбине - в земле “долины роз и смерти”. В 1949 году каменный курган на берегу Мраморного моря был разрушен землетрясением. А в мае нынешнего года стараниями энтузиастов Фонда апостола Андрея Первозванного уникальный памятник нашим соотечественникам был восстановлен. Среди тех, кто принимал участие в возрождении этого монумента, был и наш постоянный автор - писатель Николай Черкашин. Для него было полной неожиданностью увидеть на плитах имя своего дальнего родственника - Андрея Лукьяновича Черкашина, фейрверкера 2-й батареи…

Кадровые офицеры царской армии, для которых честь и Родина были не пустыми словами, сумели на чужбине создать хорошо организованный эмигрантский лагерь. Помимо необходимых военных мероприятий, были созданы детский сад, гимназия, кадетский корпус, театр, библиотека, построена полковая походная церковь. Каждое утро воины становились на молебен, делали зарядку, строгая дисциплина соблюдалась во всем. Об этих малоизвестных широкому кругу читателей фактах мы и хотим повести разговор. Ведь это тоже часть нашей истории.

22 ноября 1920 года на рейде портового городка Галлиполи, расположенного на европейском берегу пролива Дарданеллы, встали русские пароходы “Херсон” и “Саратов”, пришедшие из Константинополя. На них прибыли первые из почти тридцати тысяч русских людей - военных и гражданских, которым здесь, в разрушенном недавней войной городке, предстояло стать беженцами. Это были те, о ком позднее так точно сказал Маяковский:

К туркам в дыру,
  в Дарданеллы узкие,
плыли
  завтрашние галлиполийцы,
плыли
  вчерашние русские.

В начале ноября Русская армия генерала Врангеля - последняя вооруженная сила белых на Юге России - эвакуировалась из Крыма и прибыла в Константинополь. Всего сюда пришло более 135 “плавсредств”. По словам очевидца, это были “корабли под Андреевским флагом, суда Добровольного флота, казенные транспорты и бесконечная вереница коммерческих судов всяких рангов, величин и названий. Все это до отвала было переполнено народом”. Из Крыма в Константинополь эвакуировалось более 150 тысяч русских беженцев.

Почти две недели решалась судьба томившихся на судах людей. После долгих препирательств с французским оккупационным командованием было решено свезти армию на берег и разместить лагерным порядком в трех пунктах. Первый лагерь - для донских казачьих частей - предполагалось устроить в Чаталдже, неподалеку от Константинополя. Второй - на Галлипольском полуострове, в Дарданеллах, где должны были расположиться регулярные части бывшей Русской армии, сведенные в 1-й армейский корпус под командованием генерала Александра Павловича Кутепова. Наконец, третий пункт - остров Лемнос в Эгейском море, куда попадали кубанские и терские казаки. Французы согласились снабжать эти лагеря продуктами и предоставить оборудование для их обустройства. За это им передавалась большая часть коммерческих судов, а все грузы на них французы предусмотрительно реквизировали.

1-й армейский корпус генерала Кутепова, высадившийся в Галлиполи, насчитывал к 1 января 1921 города 9540 офицеров, 15 тысяч 617 солдат, 569 военных чиновников и 142 человека медицинского персонала - всего 25 тысяч 868 человек. Среди них - 1 тысяча 444 женщины и 244 ребенка. Кроме того, в составе воинских частей числилось около 90 воспитанников - мальчиков 10 - 12 лет.

Корпус включал 1-ю пехотную дивизию, 1-ю кавалерийскую дивизию и отдельный технический полк. В пехотную дивизию входило четыре полка: Корниловский ударный, Марковский и Алексеевский пехотные и сводно-стрелковый генерала Дроздовского. При каждом из них состоял одноименный конный дивизион (без лошадей) и инженерная рота. В конную дивизию (также без лошадей) входило четыре сводно-конных полка и конно-артиллерийский дивизион. Артиллерия пехотной дивизии была сведена в бригаду.

Для помощи войскам корпуса в непредвиденных случаях в Галлиполи был направлен броненосец “Георгий Победоносец”, вставший на якорь на рейде и простоявший там до начала 1921 года.

Для размещения войск корпуса французским командованием была выбрана долина пересыхающей каменистой речки Бююк-Дере в шести километрах западнее Галлиполи - унылое место, по весне кишащее змеями. В 1919 году здесь располагался английский лагерь, обитатели которого из-за обилия змей и зарослей шиповника называли это место долиной роз и смерти. Русские, сменившие здесь англичан, за пустынность и созвучие с Галлиполи назвали его Голым полем.

В самом городе должны были разместиться штаб корпуса, военные учебные заведения и технический полк.

Несмотря на строго расписанную военную организацию, в Галлиполи под проливным осенним дождем высадились в большинстве своем сломленные морально и физически люди, беженская масса, ничего уже не видевшая для себя впереди. “Люди, входившие в состав полков, батарей и прочих частей, после высадки невольно жались друг к другу... Они были бесприютны и беспризорны, выброшены на пустые и дикие берега, полуодетые и лишенные средств к существованию. Большинство не имело ничего впереди, не знало ни языков, ни ремесел”, - вспоминал Никанор Васильевич Савич, выдающийся земский деятель, бывший член правительства Юга России.

Несмотря на все это, Галлиполи показало исключительную стойкость русских людей, их способность выжить - и достойно - в тяжелейших условиях. И главную роль в этом “галлиполийском феномене” сыграл командир корпуса генерал Кутепов, боевой офицер на трех войнах, строевик старой русской школы, хорошо владевший приемами армейского воспитания, еще раньше заслуживший у своих подчиненных прозвище Правильный человек. Тот же Савич пишет: “Кутепов оказался очень суровым, но вместе с тем и заботливым начальником. Его первые шаги были встречены ожесточенной бранью со стороны левого лагеря, страстно стремившегося поскорее обратить наши кадры в беженскую пыль.

Естественно, меры, предпринятые Кутеповым и направленные на сохранение суровой дисциплины, им не нравились. Между тем от первых же шагов власти многое должно было зависеть в будущем. За время отступления и эвакуации у многих дух поколебался, люди начали распускаться, появились опасные симптомы разложения... Кутепов понял, что наступил психологический момент, он предъявил к высаживавшимся частям требование максимума возможной подтянутости и дисциплины.

Первый же случай неповиновения приказу, нарушения дисциплины встретил суровое возмездие, за уголовное преступление расправа была коротка - полевой суд... Поэтому сразу же все поняли, что они не беженцы, что они вооруженная сила, живущая исстари установленными обычаями и законами прежней армии. Жизнь была урегулирована строгими нормами походной жизни во время войны. Все подтянулись, встрепенулись. Молодежь подняла голову, почувствовала себя силой, полезной и имеющей будущее. Внешняя подтянутость, чистота и возможная щеголеватость скоро показали, что в лагерях расположены дисциплинированные военные... что это организованная сила, хотя почти не вооруженная, но все же могущая постоять за себя... Сами военные морально возрождались на глазах, можно было видеть, какой громадный интерес происходит среди этих заброшенных на пустынные скалы чужой страны людей. Через короткий срок люди эти стали неузнаваемы, они морально ожили и обещали стать самой отборной нравственно частью эмиграции...”

В Галлиполи исправно неслась воинская служба, устраивались парады, действовало шесть военных училищ, две офицерские школы, несколько офицерских курсов. Нарушителей дисциплины ждали три гауптвахты. Но вместе с тем в корпусе была активна культурная жизнь.

Издавались машинописные журналы с массой стихов и рисунков (журналы печатались в канцелярии штаба корпуса по ночам, когда были свободны пишущие машинки). С февраля 1921 года начала работать корпусная фотография, которая в более чем пятистах снимках, впоследствии разошедшихся по всему миру, запечатлела “галлиполийское сидение” русской армии.

В городе и лагерях устраивались концерты, на которых часто выступала выдающаяся русская певица Надежда Плевицкая, жена командира Корниловского полка генерала Скоблина. И в городе, и летом в лагерях был свой театр. Для большой аудитории устраивалась радиогазета. Часто проходили спортивные состязания, футбольные матчи, была проведена олимпиада.

Особенной заботой командования и всего взрослого населения русской общины были детский сад и гимназия. А 16 июля 1921 года на Большом русском военном кладбище был открыт памятник, возведенный самими галлиполийцами, принесшими по призыву генерала Кутепова около 20 тысяч камней для его сооружения. Когда в конце лета до Галлиполи дошли слухи о голоде в России, к командиру корпуса поступили от различных частей ходатайства об удержании однодневного пайка и отправке его через Красный Крест голодающим. А паек самой армии оценивался врачами как “неполное голодание”.
Первый массовый отъезд из Галлиполи был спровоцирован французами, которые так и не смогли превратить галлиполийцев в обычных беженцев. Через голову русского командования желающим было предложено выехать на работу в славянские страны, а то и в Бразилию, и даже в советскую Россию - под “гарантии” французов. В мае 1921 года из Галлиполи уехали около 3 тысяч человек. Та часть, главным образом солдат, которая решила вернуться на родину, была использована для пропаганды: еще 5 апреля 1921 года появилось обращение Советского правительства, в котором оно, отозвавшись на заявление французского правительства, не возбраняло беженцам из войск генерала Врангеля вернуться в Россию, где “они будут прощены и не подвергнутся репрессиям”. И в тот же день ЦК Российской коммунистической партии (большевиков) по вопросу “О возвращении в РСФСР врангелевцев” постановил: “Подтвердить постановление Политбюро о недопущении в РСФСР врангелевцев. Исполнение возложить на тов. Дзержинского”.

  Русское командование, вынуждаемое французами и подгоняемое угрозой второй раз зимовать в Галлиполи, ускорило переезд всех оставшихся в Сербию и Болгарию - страны, согласившиеся принять воинские части корпуса. В августе 1921 года уехали кавалеристы и первый эшелон пехоты. Отъезд продолжился в ноябре: в Болгарию уехали остатки штаба пехотной дивизии, Корниловский и Марковский полки, а также военные училища, офицерские школы и госпитали. Все оставшиеся части были переведены из лагерей в город. В начале декабря через Салоники в Сербию уехали Николаевское кавалерийское училище, часть технического полка и передвижной отряд Красного Креста.
15 декабря 1921 года на борт парохода “Ак-Дениз” погрузился последний эшелон, с которым в Болгарию выехал командир корпуса со штабом. В ожидании отправки в Сербию и Венгрию в Галлиполи был оставлен отряд под командованием  генерал-майора Мартынова, в который вошли учебно-офицерский кавалерийский полк и часть технического полка. И навсегда в Галлиполи остались 343 русских, нашедших здесь свое упокоение.

Население Галлиполи тепло проводило русских военных, с которыми у жителей - турок, армян, греков - сложились дружеские отношения. Характерный штрих - за время пребывания корпуса в отношении жителей не было совершено ни одного преступления. Для них был устроен “последний парад” русских частей. Мэр города вручил генералу Кутепову памятный адрес. И даже французский комендант, с которым у командования корпуса были не лучшие отношения, прощаясь с командиром корпуса, сказал, что теперь он еще больше уважает русских.

Так закончилась история “галлиполийского сидения”, точку в котором поставил отъезд в мае 1923 года около 120 последних галлиполийцев в Сербию, где они стали дорожными рабочими в местечке Кральево.
Памятью о Галлиполи остался крест - нагрудный знак в память пребывания Руссой армии в военных лагерях на чужбине с надписью “Галлиполи” и датами “1920 - 1921”, утвержденный генералом Врангелем 15 ноября 1921 года.

Оценивая это уникальное явление небывалой по размаху русской послереволюционной эмиграции, заметно изменившей жизнь стран, принявших русских изгнанников и особенно изменившей их интеллектуальный и культурный уровень, Бунин писал: “Галлиполи - часть того истинно великого и священного, что явила Россия за эти страшные и позорные годы, часть того, что было и есть единственной надеждой на ее Воскресение и единственным оправданием русского народа, его искуплением перед судом Бога и человечества”.

Николай ЧЕРКАШИН

 

Другие материалы раздела
Пастырь всея Руси
ГЕНЕРАЛЫ РЕКОРДОВ
БРОНЕЖИЛЕТ СТРАНЫ
Официальный отдел
Место работы - небо
Белая полоса на хвостовой балке вертолета - уже тридцать лет отличительный знак, символ принадлежности вертолета к авиации внутренних войск.
Новости 24
Интересное в сети
© 2006-2013 Информационное издание Симеч. Все права защищены.
При использовании материалов ссылка на www.simech.ru обязательна.
E-mail:contact@simech.ru
Размещение рекламы: reklama@simech.ru
Часть материалов может содержать информацию,
не предназначенную для пользователей младше 18 лет.

Архив номеров газеты "Щит и меч" | www.simech.ru