| “Я умираю, но не сдаюсь. Прощай, Родина. 20/VII-41 г.” - эти слова, штыком выцарапанные на стене Брестской крепости, давно стали символом несгибаемой стойкости и беспримерного мужества нашего народа в борьбе с фашизмом. Но мало кто знает, что это послание, сразу ставшее бессмертным, было обнаружено исследователями именно в казарме одного из четырех подразделений войск НКВД СССР |
Неизвестное об известном
“Я умираю, но не сдаюсь. Прощай, Родина. 20/VII-41 г.” - эти слова, штыком выцарапанные на стене Брестской крепости, давно стали символом несгибаемой стойкости и беспримерного мужества нашего народа в борьбе с фашизмом. Но мало кто знает, что это послание, сразу ставшее бессмертным, было обнаружено исследователями именно в казарме одного из четырех подразделений войск НКВД СССР, которые наряду с гарнизоном Красной Армии дислоцировались в Брестской крепости, - 132-го отдельного батальона конвойных войск НКВД СССР.
К сожалению, в советский период тема подвига солдат правопорядка, совершенного при героической обороне Брестской крепости, в открытой печати чаще всего деликатно обходилась стороной. Если уж большие статьи и очерки и посвящались воинам войск НКВД СССР, то речь, как правило, в них шла отнюдь не о “васильковых”, а о “зеленых” фуражках. То есть о пограничниках.
А что касается настенной надписи, то где-то в 50 - 60-е годы она была перенесена из Бреста в Москву, где стала экспозицией, но не Центрального музея внутренних войск, что было бы более логично, а современного Центрального музея Вооруженных Сил.
…Но вернемся к разговору о 132-м отдельном конвойном батальоне.
С самого рождения батальон входил в состав 15-й отдельной стрелковой бригады войск НКВД СССР, ставшей с декабря 1940 года 42-й отдельной бригадой конвойных войск НКВД СССР.
К началу Великой Отечественной батальон организационно состоял из трех конвойных рот, выполнявших служебно-боевые задачи пенитенциарного характера, обеспечивая охрану тюрем…
В ночь с 21 на 22 июня 1941 года в расположении ядра части отсутствовал караул из 25 человек во главе с младшим политруком Бродяным. Это подразделение несло боевую службу по охране городской тюрьмы. И, конечно, отсутствовали большинство офицеров и сверхсрочников, поскольку проживали с семьями в городских квартирах.
В первые же секунды огненный шквал вражеской артиллерии накрыл в Брестской крепости и военный городок основных сил отдельного батальона конвойных войск НКВД СССР, после чего в промежутках между новыми артиллерийскими и авиаударами волна за волной последовали массированные атаки гитлеровской пехоты. И начиная с этого момента казармы и подсобные помещения 132-го конвойного превратились в одну из наиболее стойко сражавшихся цитаделей обороны Брестской крепости. В том числе и по состоянию на 20 июля 1941 года, когда безымянным бойцом штыком на стене была сделана та сама бессмертная надпись.
Сегодня на скрижалях воинского мемориала, расположенного в Брестской крепости, - двадцать две фамилии солдат и сержантов 132-го отдельного батальона конвойных войск НКВД СССР. Дата смерти у всех одна - июнь 1941 года.
Но это, поясним, имена тех, кого удалось некогда установить сотрудникам Музея-мемориала “Брестская крепость”. Все остальные несколько десятков, включая офицеров, до сих пор за редким исключением - неизвестные герои без имен и воинских званий.
Выжить же в пекле боев лета 41-го и дойти до Победы посчастливилось лишь четверым бывшим воинам 132-го отдельного конвойного. Это Д. Кажанов, В. Севрук, Н. Токарев и А. Чубаров. (В 1966 году они впервые встретились после разлуки длиной в четверть века…)
Лично мне удалось установить судьбу еще двоих воинов из числа двадцати двух - гранатометчика
2-й конвойной роты красноармейца Ивана Усова и шофера автотранспортного взвода красноармейца Михаила Ивановича Юдина. Оказывается, оба в бою 24 июня 1941 года попали в плен. На момент пленения ранений не имели, что косвенно указывает на то, что захвачены они были, когда в винтовках закончились патроны и драться уже было нечем. Увы, война без пленных не бывает, точно так же, как без убитых и покалеченных. А значит, это ни на йоту не умаляет их подвига как героев-защитников легендарной Брестской крепости.
Расскажем о каждом из них:
Иван Усов, костромич. Русский. Из крестьян. Православный. В плену сумел скрыть принадлежность к войскам НКВД СССР, по причине чего был учтен нацистами как военнослужащий 2-й роты мифического 132-го стрелкового полка Красной Армии. Лагерный номер - “20830”.
Михаил Юдин родом из Волгоградской области. В плену своей принадлежности к войскам НКВД СССР не скрывал, что было чревато расстрелом на месте. Так, в лагерной карточке крупно выведено: “132 G.P.U. Bat.” - производное от одного из прежних названий чекистского ведомства - Государственного политического управления (ГПУ). Тем не менее казни каким-то чудом избежал. Такое случалось, когда офицеры полевых частей вермахта считали должным отдать особую дань мужеству васильковых и зеленых фуражек. Лагерный номер - “21176”.
Эти два солдата вместе служили в рядах солдат правопорядка, плечом к плечу сражались с врагом в стенах Брестской крепости, до конца оставаясь верными воинской Присяге и Родине. Они прошли и дорогой нечеловеческих мучений как узники гитлеровских концлагерей. Погибли они с разницей в две с половиной недели: Николай Усов - 21 января, судя по всему, от истощения и болезней, а Михаил Юдин - в феврале 1942-го. При этом у Михаила факт смерти обозначен немецким словом “gestorben” (умерший индивидуально, единично): в отличие от “verstorben” (умерший в массе других умерших в этот же день) - оно применялось лагерным начальством чаще всего как термин, обозначающий лиц, уничтоженных через расстрел.
Странно, но факт: в официальной интернет-версии Книги Памяти современной Волгоградской области, в отличие от скрижалей воинского мемориала Брестской крепости, имя красноармейца Михаила Юдина почему-то отсутствует…
Из официального перечня частей, входящих в состав действующей армии, 132-й отдельный батальон конвойных войск НКВД СССР как целиком уже погибший в боях был исключен 10 июля 1941 года. Однако эту дату вряд ли стоит считать справедливой, ибо остатки 132-го конвойного в действительности продолжали организованно сражаться еще как минимум на протяжении месяца. Причем не только в стенах Брестской крепости, но и, например, в рядах защитников другой, не менее героической цитадели обороны лета 41-го - областного центра Белоруссии города Могилева. В августе 1941 года здесь был пленен немцами 22-летний уроженец Ярославской области красноармеец Иван Дряхлов. Так вот, в графе о месте службы в переводе на русский стоит: “132-й пограничный”, что является прямым указанием на 132-й отдельный батальон конвойных войск НКВД СССР. В качестве энциклопедической справки поясним, что одноименная непосредственно пограничная военная часть была рождена только в апреле 1943 года. Речь идет о 132-м пограничном полке войск НКВД СССР.
Красноармеец Иван Дряхлов, как и его однополчане Николай Усов и Михаил Юдин, тоже не дожил до светлого дня освобождения из нацистской неволи: не выдержав нечеловеческих мук и издевательств, умер 3 мая 1942 года в застенках печально известного на весь мир Бухенвальда.
Кстати, его имя тоже почему-то отсутствует в официальной версии Книги Памяти по месту рождения. В данном случае это, напомним, Ярославская область.
Юрий РЖЕВЦЕВ
